По причине немного другой изначальной правовой ситуации, в типичных инвестигативных историях этот вопрос решают журналистские размышления. И решающий вопрос при этом: какая цель будет достигнута, если то, к чему невозможно придраться будет еще раз обсуждаться или это надо будет перепроверять? При этом нужно учитывать, что перепроверка будет происходить при участии объекта расследования, который ни в подтверждении фактов, ни тем более в их публикации не может быть заинтересован!

Здесь могут быть только два варианта: это делается сознательно или не делается вообще.

Существует много причин, по которым контакт или конфронтация с объектом расследования необходимы:

1) Журналистская надежность

Первая причина может заключаться в дополнительных элементах надежности: насколько надежна информация, полученная из одного или нескольких источников? И можно ли себя чувствовать увереннее с этими дополнительными элементами надежности? Это может быть, например, в случае, если информаторами предоставлены соответствующие документы и бумаги, данные под присягой (аффидевит), но которые нельзя оценить на 100%. Если предоставлены документы, как правило, фото- или ксерокопии, то они могут быть подделаны или изменены (Ср.: стр. 314 и далее). А точность информации из памяти человека (ср.: стр. 77 и далее) слишком зависит от многих человеческих и других факторов, которые могут стать причиной широкого диапазона различных конструкций реальности.

Помочь может беседа с потерпевшим. Может, но не обязательно должна, так как он тоже может все отрицать или замалчивать. Здесь надо рассмотреть вопрос о том, как это следует сделать, если вы на это решились.

В некоторых ситуациях понятно, что все будут отрицать. Это типичный пример, когда нужно отказаться от установления контакта (см. ниже).

Если реакция потерпевшего заранее неизвестна, и нужно его еще раз спросить на основании журналистской ( или дополнительных правовых гарантий) надежности, то нужно попытаться по его реакциии определить врет ли он, уворачивается или пытается сбить с толку новыми фактами. Такие реакции нужно наблюдать только в личной беседе, когда можно оценить ход беседы, мимику и жесты. Это требует определенного опыта. Тот, кто себя чувствует не совсем уверенно, должен привести с собой кого-то, для кого это уже является рутиной и кто сможет выступить в качестве свидетеля.

В зависимости от того, что и насколько необходимо проверить на подлинность, следует сосредоточить внимание на очень конкретных вещах, которые концентрируются на исследуемых фактах или фактическом контексте, а не на субъективных оценках ОР. Основная цель в таких случаях: получение дополнительной информации.

Иногда это – единственный способ проверить определенную информацию, если нет других источников для ее подтверждения. В таких случаях нужно определить, не следует ли здесть выбрать метод нападения, или так называемого вопроса исподтишка, когда ОР заранее не предупрежден и важный впрос задается в хорошо просчитанный с вашей стороны, но неожиданный для него момент. При этом ставка делается на эффект неожиданнности. Иногда можно даже повысить уровень надежности результатов, если к своему вопросу добавить соответствующий документ. Вопрос в простейшем случае: это письмо от Вас? Или: это Ваша подпись?.

Или другая ситуация, когда можно огорошить информацией, которая на абсолютно неподготовленного объекта расследования действует как толчок для того, чтобы он подтвердил факты, которые вообще-то уже известны, но до сих пор не на 100%.

2) Уловить реакции

Здесь совершенно другая причина для похода в логово льва: для приобретения аудиозаписей, которые прекрасно вписываются в представляемую историю. Опыт показывает, что многие люди, о которых ведется расследование в таких случаях дают крайне глупые ответы типа: «Я ничего не знаю!» «Откуда я могу это знать, я – не Господь Бог!» «Нет времени для ответов – для меня это только трудотерапия!» «Меня не интересует это и в малейшей степени». И далее такие же стереотипы. Такие реакции стоят дорого – они творят историю не только в красках, они часто разоблачают отсутствие заинтересованности и желания говорить хоть с кем-нибудь, кто не входит в собственный круг инсайдеров. Иногда они показывают, что собеседник чувствует себя виновным в нарушениях.

В любом случае, если вы хотите спровоцировать такую ситуацию, то должны ее психологически подготовить: здесь два человека с различными интересами противостоят друг другу, что дает возможность возникновению двух имеющих смысла реакций с каждой стороны.

Два варианта реакции журналиста: либо он просто хочет получить банальный ответ, либо ищет серьезного разговора с ОР.

Два варианта реакции объекта расследования: либо пытаться усмирить журналиста (делая глупые комментарии), либо действительно беседовать с журналистом (запутывая его по возможности). Из этого следует, что в общей сложности можно рассчитать четыре типичные ситуации.

В зависимости от того, что вы хотите сами – соответственно спрашивать или назначить встречу. Кто самом деле не хочет серьезного разговора, должен спросить (по телефону) о дате, и не только подчеркнуть абсолютную срочность, но и настойчиво заметить, что это будет длительный разговор. Тот же, кто хочет идти на конфоронтацию, должен запастись временем и терпением, чтобы такой разговор состоялся.

3) Основополагающие предположения

Что может случиться в самом худшем случае в этих обеих ситуациях (цель – надежность, улавливание реакции), так это возникновение новой ситуации, в которой происходит неожиданное столкновение во время одной из таких бесед с множеством ранее неизвестной информации, которая ставит под сомнение все те факты, которые собирались с таким трудом. Это может произойти, особенно если хотеть запутать противоположную сторону. В зависимости от того, насколько дело сложное и сколько собрано контента и документов, противоположной стороне запутать вас тем легче, чем больше представлено документов.

Такая стратегия возможна потому, что противоположная сторона предоставляет неполные документы или даже берет на себя смелость специально с целью конфоронтации самим подделать документы.

Анти-стратегия может существовать только в случае полной уверенности в своих собственных результатах расследования и в собственной тщательности. Без этой внутренней надежности, которая должна быть видна внешне (другие ситуации. на стр. 95 и далее), может привести к серьезной конфронтации с ОР, а это не рекомендуется. Как правило, речь идет о конфликтующих интересах, что может в худшем случае привести противоположную сторону к безрассудным импульсивным реакциям.

Вера в надежность собственных источников, конечно, не исключает, что мы имеем дело с информацией, аргументацией или новыми документами противоположной стороны. В большинстве случаев это заканчивается тем, что сохраняются первоначальные прогнозы и первые оценки. Запугивающее бряцание саблей, или более или менее открытые угрозы, юридического или другого характера, являются в определенных областях «признаком хорошего тона». Особенно если на их стороне хорошие юристы или адвокаты. Эти люди применяют тактику запугивания, на которую не стоит поддаваться. Исходя из опыта известно, что очень немногие адвокаты знают точно правовые основы СМИ – ссылки на судебные разбирательства или возмещение ущерба являются, как правило, правовыми угрозами. Работающий на противоположной стороне адвокат хорошо оплачивается, поэтому он будет делать срочную работу квалифицированно. Из этого не следует, однако, что вы сразу должны отступать. Положения правовых основ СМИ необходимо обсуждать только с вашим собственным адвокатом.

Если вы целенаправленно хотите взять с собой в логово льва какие бы то ни было документы, то они должны быть полностью свободны от всевозможных ссылок на происхождение источников (ср.: стр. 305 и далее). Часто возникает и такая ситуация, что противоположная сторона, ссылаясь на то, что «я не могу найти это быстро», просит разрешения сделать копии документов, и ваша информация об источниках уйдет куда не следует. То же самое касается и целых групп, но это надо организовывать более тщательно: графики, сценарии или расписание встреч, списки адресов следующих интервьюируемых, и т.п. – ни одна из этих тем по ошибке не должна выпасть из поля зрения.

В основном противоположная сторона получает только ту информацию и материалы для сведения, которые должны быть раскрыты в каждой конкретной ситуации. Все остальное сохраняется у себя. Дальнейшие дискуссии, которые, как правило, являются дешевой попыткой выяснить как можно больше о делах журналиста, необходимо немедленно прекратить, например, ссылаясь на следующую встречу.

Но прежде всего нужно в принципе знать: встречи в логове льва должны осуществляться целенаправленно, а в противном случае быстро менять место действия.

4) Сознательный отказ от контакта с ОР

Устанавливать контакт или нет – с журналистской точки зрения является вопросом целесообразности и желания достижении цели. Поскольку собственная цель расследования состоит в публикации результатов, то подцель (результат контакта с ОР) должна быть подчинена высшей общей цели издания. Проще говоря, это значит, что необходимо отказаться от контакта, если это угрожает общей цели.

Несколько потенциально возможных сценариев.

При предвидимом опровержении с большой вероятностью можно сэкономить на установлении контакта, если нет никаких других причин для того, чтобы гарантировать журналистскую надежность. Это достаточно распространенный в некоторых политических расследованиях случай, когда в переговорах участвует в любом случае только пресс-референт или другой представитель, а не сам ОР. Представитель должен всё равно петь в один голос со своим работодателем, иначе он потеряет работу.

Отказываетесь вы от контакта или нет, если заранее ожидаете конкретные контрмеры, т.е. неисполнение предварительно оговоренного предоставления документов в распоряжение, будет зависеть исключительно от качества результатов расследования. Являются ли они труднодоступными, определяет журналистская цель: публиковать или воздерживаться от публикации и одновменный отказ от всего, что может блокировать эту задачу.

Отказываетесь вы от контакта или нет, если заранее ожидаете конкретные контрмеры, т.е. неисполнение предварительно оговоренного предоставления документов в распоряжение, будет зависеть исключительно от качества результатов расследования. Являются ли они труднодоступными, определяет журналистская цель: публиковать или воздерживаться от публикации и одновменный отказ от всего, что может блокировать эту задачу.

Едва ли можно предсказать, что после публикации информацией и/ или документами заинтересуются другие следственные органы (прокуратура, таможня, Антикартельное ведомство, зарубежные торговые представительства и т.д.), но нужно помнить об этом и в случае сомнения наладить контакт с потенциально заинтересованными сторонами (ср.: стр. 246, 249 и далее).

Интересно, что этот опасный теперь аргумент может быть даже рассмотрен Конституционным судом, и все это в связи с расследованием поземельного кадастра. Судьи Конституционного суда приняли в 2000 году решение, что при таких просьбах журналистов не требуется согласие владельцев земельных участков, так как в противном случае под угрозой мог бы «быть предполагаемый успех расследования», если бы «адресат по итогам расследования потребовал ответные меры», особенно для уничтожения доказательств и т.п. (ср.: стр. 239 и далее).

Совершенно иная ситуация может возникнуть, если ОР позднее заметит, что ведется расследование, а сам он подвергается «атаке». Это может быть сделано в нескольких вариантах:

Угрожающая проблема временного предоставления документов уже названа. Попытка помешать этому может существовать в формулировке так называемой защиты произведений, которые затем распространили бы его на все типы судов, и теоретически можно подать в суд на противоположную сторону. В таких письменных рекомендациях необходимо защититься от подозрительных аргументов противоположной стороны – содержательных и юридических, которые за основу своего заявления приводят просьбу о принятии такого распоряжения. Иногда можно добиться успеха, но не всегда.

Для журналистов это выглядит мало утешительным, особенно – для свободных журналистов может возникнуть ситуация, когда противоположная сторона начнет атаки на пути к общественному воздействию: например, забеганием вперед с помощью короткой пресс-конференции, в которой важная информация, представленная одним журналистом в результате кропотливого расследования, но поданная в несколько ином контексте, фактически ослабит чувствительность информации. Или еще неутешительнее: презентация важной информации в контексте, который может на самом деле отвлечь внимание от реальной проблемы. По-журналистски это называется «торговать лимонами».

Этот последний случай совсем не редкий. Особенно если замешаны нынешние политики, которые могут быстро реагировать, потому что знают о воздействии своего авторитета на средства массовой информации и общественность. Это важно учитывать, когда журналистов быстро созывают на пресс-конференцию. Если это уже случилось, то нужно и из этой ситуации извлечь выгоду. Этому актуальный пример:

Дитмар Пипер (Dietmar PIEPER), редактор «Шпигеля», отслеживает ХДС, аферу с «черной кассой» и внезапное появление в Гессене миллионных взносов с конца 1999 года. В начале 2000 г. стало ясно, что не только правление федеральной ХДС, но и гессенские христианские демократы имеют в распоряжении десятки миллионов на счетах в швейцарских банках. И далее: это грязные деньги и они происходят не из еврейского наследства, как недавно подчеркнул казначей. А трюк с еврейскими эмигрантами, о котором никто не смеет говорить по причине пиетета, служит лишь для маскировки.

Редактор уверен в своей правоте. Однако расследование подводит к достаточно серьезному обвинению, по которому необходимо возбудить иск, и оно является столь отягчающим, что знание позиции заинтересованной стороны имеют полный смысл. При этом определяется тактически умный срок (дата). Готовый номер «Шпигеля» сдается в пятницу в полдень, крайний срок (Deadline) сдачи последних материалов происходит поздней ночью. Чтобы получить ответ или реакцию вообще или быстро, необходимо оставить противоположной стороне не слишком много времени для отговорок и реакции на публикацию, и обычно рекомендуется в этот короткий период времени указать крайний срок (Deadline). Журналист «Шпигеля» приходит к шефу Гессенской государственной канцелярии, который в предыдущие годы служил генеральным секретарем земельного союза ХДС, в четверг 13 января 2000 года, после обеда: на симпозиум, проходящий в небольшой деревне под названием Эстрих-Винкель (Рейнгау). После выступления с приветствием чиновник спешит обратно в госканцелярию, но прямо при выходе из зала он сталкивается с Пипером, который задает ему вопрос.

Конечно же, шеф государственной канцелярии ничего не знает и даже не представляет: «Я не знаю, как «Шпигель» накопал все это». Но он готов заниматься этим вопросом.

И он это делает: вместе с Гессенским министр-президентом Роландом Кохом (Roland KOCH) и несколькими приближенными лицами в тот же вечер проводит кризисное совещание. Там они советуются, как лучше выйти из этой неловкой ситуации.

На следующий день, в пятницу в 18 часов состоялась большая пресс-конференция. На ней появляются Роланд Кох и бывший председатель земельной ХДС, бывший министр внутренних дел (который в качестве так называемого защитника закона и порядка постоянно говорил о чистоте и верховенстве закона), а теперь заседает в качестве депутата в бундестаге – это Манфред Кантер (Manfred KANTHER).

Элита ХДС должна признаться публично (cora publico), что они солгали общественности: на счетах в швейцарских банках находятся на хранении нелегальные деньги в сумме около 30 млн, 13 млн из них переведены с наследственных счетов еврейских эмигрантов из Лихтенштейна. Всем ужасно жаль, что…

Эксклюзивность расследования «Шпигеля», конечно, пропала. Но не сила общественного воздействия на факты. Старый Кантер попытался конечно же защитить молодого министр-президента, потому что тот действительно ничего не мог об этом знать, и министр- президент подтверждает это. Кантер должен уйти и освободить свое место в Бундестаге (O-Ton: «Охота закончилась»). Министр-президент Роланд Кох выживает.

В «Шпигеле» в понедельник, 17 января, появляется 13-страничная публикация под названием («Случай ХДС: от аферы с партийными пожертвованиями до государственного скандала», № 3 / 2000), началом которой была 60-строчная корреспонденция. Так средство массовой информации использовало все лучшее из этой ситуации. Таким образом читатель иногда имеет возможность, узнать о том, как должны работать журналисты.

Из опросов известно: реципиенты считают такую информацию увлекательной