Картельные соглашения или другие нарушения закона о борьбе с ограничением конкурентной борьбы на рынках сбыта (GWB), который известен также как основной закон рыночной экономики, расцениваются в соответствующих отраслях — таких, как уклонение от налогов, как безобидное преступление. Одной из причин может служить то, что подобные нарушения правил не представляют собой состава преступления, например, как в США, а расцениваются Германии как нарушения общественного порядка. Соответствующий денежный штраф за нарушения не велик, никому не грозит тюремное заключение, и никто не может потребовать возмещение ущерба. Степень социальной вредности картелей, разумеется, значительна и резко контрастирует с такими наказаниями, как наказание за административное правонарушение при неправильном обгоне.

Хранителем рыночных, то есть конкурентных правил игры (отношений), в первую очередь выступает Федеральное ведомство надзора за деятельностью картелей (антимонопольное ведомство BKartA) в Бонне (ранее находившееся в Берлине). Что касается отдельных нарушений правил, чья территория распространения ограничена определёнными федеральными землями, то они входят в компетенцию так называемых земельных органов, осуществляющих контроль за соблюдением законодательства о картелях.

Федеральное картельное ведомство (BKartA) является высшим независимым органом федеральной власти , и оно не подчиняется административным распоряжениям. Решения принимаются (по аналогии с судами) в так называемых подразделениях принятия решений, которые состоят из трех экспертов. Какое-либо влияние на эти решения извне затруднительно. Органы земель, осуществляющие контроль за соблюдением законодательства о картелях, напротив, являются подразделениями, состоящими из министров экономики –соответственно, их независимость ниже (например, при противоречащем картельным соглашениям распределении рабочих мест).

В отличие от прокураторы, которая руководствуется принципом законности как основным, ведомство государственного надзора за деятельностью картелей работает по принципу целесообразности: оно может быть активным и вмешиваться, если это кажется рациональным, однако, но так быть не должно. Все действия сильно ориентируются на прагматичные точки зрения: например, перспективен или нет ли сбор сведений на основе указания или обыск? Прокурор должен устанавливать истину в любом случае: он не может ждать пока, например, не накопится еще больший объём материала, который представляет рассмотрение данного дела в более выгодном свете. Таким образом, антимонопольное ведомство может обходиться более гибко с осведомителями и средствами массовой информации, даже если этот "выход наружу" не очень официален.

Один пример должен пояснить то, что по понятным причинам должно остаться кратким и немного неопределенным. Одна из больших и успешных акций обыска BKartA’а случалась на основе анонимного донесения из одной самостоятельной практикующей фирмы картеля. Информатор, разумеется, хотел денег, чтобы застраховать себя во всех случаях, но деньги орган власти, однако, платить не может, не имеет права. С этой информацией его направили в крупный журнал, чтобы наладить контакт. Сотрудничество удалось. Журнал получал документы и заплатил гонорар осведомителю. Одновременно редакция начала контактировать с сотрудниками картеля, чтобы, с одной стороны, убедиться в важности документов, а с другой – достичь определенных договоренностей. Когда на упомянутой фирме проводилась проверка, никто из служащих не знал информатора. Всё могло произойти очень непринужденно. Осведомитель имеет возможность делать это до настоящего времени: предприятие, вызывающее вопросы и которое должно платить штраф, так до сих пор и не знает, что информация о нем пришла из его предприятия, и информатор все еще находится в числе работников. Защита осведомителя осуществляется согласно §54 GWB блюстителями закона о конкуренции. С другой стороны, у СМИ была пикантная эксклюзивная история, которая к тому же предметно обсуждала социальную проблему картелей.

Те, у кого есть подобные замыслы и / или конкретные доказательства должны непременно направлять их в Федеральное картельное ведомство (www.bundeskartellamt.de), где есть специальный отдел "СКК" (SKK) – Особая комиссия по борьбе с картелями (ср.: также стр. 302, ключевое слово "Bonusregelung"). Это указание относится как к информаторам, так и журналистам, если речь идет о недобросовестной деятельности фирм.

Напротив, журналистское расследование или поиск информации о картельном ведомстве гораздо труднее, что связано в меньшей степени с намерением сотрудников, нежели с внутренней субординацией этого органа власти. К примеру, в Германии нет регистра картелей, доступного общественности, – сообщения официально поступают только в негласный центральный реестр промыслов (ср.: стр. 268), хотя этот подход имеет серьезное социальное значение. Разумеется, можно кое-что узнать в пресс-отделе: было ли когда-нибудь определенное предприятие уже "поймано", что можно установить посредством публикаций в прессе. И тот, у кого есть время, может искать в документации предприятий прямо на месте в Бонне: пожалуй, нигде больше нет так много опубликованных сообщений в прессе и специализированных журналах о предприятии, которые сконцентрированы в одном единственном архиве. Между тем официальные (служебные) отчёты и следственные дела все же не доступны. После того, как прояснено, что именно является задачей, можно побеседовать с сотрудником из соответствующих отраслей и подразделения по принятию решений (см. органиграмму на сайте BKartA’а): там сидят специалисты, которые знают, в чем дело. Потому что это следующая особенность этого органа власти: очень ангажированная атмосфера.

К ключевому слову "Земельные картельные (антимонопольные) ведомства" смотрите относящийся к книге сайт.